Парадоксы Гнева Божьего и Его Любви понять и объяснить можно
Парадоксы Гнева Божьего и Его Любви понять и объяснить можно, если хорошо в это вникнуть. Я нашел особенный мир, когда мой друг Майк Грин когда то давно поделился со мною: "Надо учесть, что свобода выбора, данная Творцом для Своего творения, равна Гневу Творца или Гневу Бога." С тех пор это помогает мне многое объяснить в вопросе Гнева Божьего. Бог сказал человеку, какой путь есть хороший, и что могло бы быть выбором плохого пути. Бог в момент создания человека не мог отказаться от предоставления человеку свободы волеизъявления, иначе заявление «Бог есть любовь» не было бы истинным утверждением, - потому что Истинная Любовь обязана предоставить свободу и право свободного выбора. И все же люди по-прежнему выбирают плохой путь и попадают в ужасные страдания по причине их плохого выбора, предоставленного им Истинной Любовью, и тогда эта Истинная Любовь ощущается ими как Гнев Божий. Но есть хорошая новость. Хорошая новость заключается в том, что Иисус Христос ценой Своей Крови заплатил за тот «Гнев Бога», который Бог обязан был в Свое время представить Его творению по причине Его Истинной Любви. Теперь, находясь на лозе, каждый, кто принял принял Христа соединившись с Ним, получил реальную, истинную свободу.
Владимир Сургай,
USA
Родился в Украине, в Запорожской области в 1956г в семье баптистов. Обратился к Богу в 1993г. Женат, 8 детей. Всей семьёй переехал в США в 1999г. На данный момент штат Миссури, г.Седалия. Заинтересован в поисках принципов единства между детьми Божьими.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.